Александр Глазунов
– Как тебе сегодняшний денек, дерево?
– Я не дерево, я Баодуб.
– Ну и?
– Славный денек: скоро дождь.
Человек поморщился. Его не слишком воодушевляла перспектива, лаконично обрисованная древоподобным созданием, у корней которого он сейчас завершал скромную трапезу. В меню были бутерброды со шпинатом и полуостывший чай.
– Если твой прогноз сбудется, мне предстоит порядком помокнуть.
– Почему бы тебе не переждать дождь под моей крон…ой!
– От твоей кроны будет мало толку, когда я свалю тебя, – пояснил человек, выстругивая зубочистку из веточки, только что принадлежавшей его лиственному собеседнику.
– Вот это новость! Неужели я кому-то мешаю?
– Нет, если тебя это успокоит.
– Тогда в чем же причина такой враждебности?
– Причина – в оригинальности моего хобби. Понимаешь ли, дерево, традиционным увлечением всех моих предков была охота, а я, хоть и уважаю традиции, зверей убивать не люблю…
– Стоп! Дальше я угадаю сам. Из того, что ты мне сказал, можно сделать единственный вывод: ты охотишься на растения?
– Прямо в точку!
– Тогда позволь заметить: неподалеку отсюда есть небольшой лес, там полно зверозубых эвкалиптов. Они хищны и очень подвижны – тебе будет интересно поймать парочку экземпляров. Если, конечно, они не съедят тебя раньше.
– Спасибо за совет, я учту его в будущем. Однако нынче жребий пал на тебя. Дело в том, что один из моих прадедов однажды подстрелил на этой планете парочку кишари для семейного музея. Но бедным чучелам явно не достает родной флоры. Полагаю, ты вполне могло бы составить компанию своим землякам.
– Кажется, я великоват для гербария, – задумчиво произнес Баодуб.
– У тебя сформировалось неправильное представление о своем будущем. Вместо того, чтобы сушить свои трофеи целиком, я просто сдираю с них шкуры и набиваю их вторсырьем.
– Я бы предпочел называть свою шкуру корой.
– Твое предпочтение учтено.
– Тогда учти и то, что я принадлежу к древнему виду venatarbor carocaptadevora.
– Я не силен в латыни.
– Неважно. Я просто пытаюсь объяснить тебе, что ты имеешь дело с очень редким вымирающим растением!
– Вот по этой трогательной причине я и охотился именно на тебя.
– Охотился? Позволю себе заметить, время глагола выбрано неправильно. Я еще не пойман!
– А я, в свою очередь, позволю себе предположить, что представитель отдела неподвижных покрытосеменных не сможет оказать сколько бы то ни было серьезного сопротивления. Так что охота закончилась, когда я нашел тебя. Осталось только спилить и освежевать тебя. Потом я спокойно вернусь на Землю.
Человек достругал зубочистку и теперь сосредоточенно ковырял ею во рту.
– Земля – это то место, где ты живешь?
– Ы-хы.
– Я много слышал о ней.
– Интересно, откуда?
– Капитан Рейли однажды был моим собеседником.
– Ах да, этот старый идиот! Из его дневника я и узнал про тебя. Его нашли в брошенном скутере неподалеку от этого места. Дневник, я имею в виду. Сам Рейли исчез. Вероятно, старика хватил удар где-то среди этих ржавых прерий, и местные хищники позаботились о трупе раньше спасательной бригады.
– Какая жалость, в нем было столько жизненной энергии.
– Думаю, тебе бы следовало назвать его трухлявым пнем с прогнившими насквозь мозгами!
– Ну, по крайней мере, с ним было интересно поговорить.
– Это единственное, на что он был способен.
Человек выкинул зубочистку и встал. Прикинув примерное направление падения дерева, он отошел в противоположную сторону на почтительное расстояние, снял штаны и присел на корточки. В последующие несколько минут он занимался справлением надобностей, не менее естественных, нежели прием пищи. Баодуб реагировал равнодушным молчанием.
Облегчившись, охотник вернулся и снова уселся на корень. Он извлек из рюкзака завернутую в промасленную тряпку небольшую бензопилу, и начал неспешно собирать ее.
– А Рейли не стал меня пилить, – возобновило беседу дерево.
– Полагаю, он забыл пилу в скутере.
– Вот и нет! Мы очень подружились – он даже оставил мне свою кепку на память. Видишь, вон на том сучке.
Человек задрал голову. Там действительно висела старая выцветшая бейсболка.
– Что-то высоковат сучек для этого низкорослого сурка!
– Я немного подрос с тех пор, – объяснил Баодуб.
– Все равно здесь что-то не так. Рейли носился со своей кепкой как курица с яйцом. Он дорожил ею не меньше, чем собственной лысиной. Наверное, старик просто оставил ее повисеть на тебе, когда пошел за пилой, а по дороге откинул копыта.
– Ну, хорошо, хорошо. Он действительно оставил ее на мне, но мы все равно были друзьями!
– Ладно, теперь это не имеет значения. Скоро твое чучело будет украшать мое родовое гнездо, а древесину я использую для отделки кабинета. Если, конечно, она окажется достаточно качественной.
Человек дернул шнур, пила взвизгнула и ожила. Дав газ и убедившись, что инструмент готов к работе, охотник заглушил двигатель. Теперь следовало наметить план действий, ибо дерево было довольно коряжистое, так что парой распилов по самым толстым корням отделаться бы явно не удалось.
– Если бы я обладал достаточным временем, я привез бы сюда лесоповальную установку, и твоя кончина была бы менее мучительной, – констатировал охотник, рисуя мелом линии на теле своей жертвы.
– Вы, люди, вечно куда-нибудь спешите. Ну, скажи, человек, что у тебя за проблемы со временем?
– К счастью для меня, проблема всего одна. Если я не увезу тебя отсюда в ближайшие дни, на эту планету сбегутся ботаники со всей Галактики и наверняка впишут твое имя – как-ты-там-его-назвал-по-латыни – в свою Красную Книгу. Тогда-то уж точно ты никому не достанешься.
– Что это за книга?
– Ну… она как реестр их собственности. Эти близорукие скунсы всегда успевают прибрать к рукам самые дорогостоящие экземпляры! У них необыкновенный нюх.
– Мне интересно было бы с ними познакомиться.
– Не переживай, с ними познакомится твой пень…
Неподалеку раздался какой-то неясный треск.
– Что там? – спросил Баодуб.
– Похоже, кто-то покушается на мое дерьмо.
– Ботаники?
– Нет, два куста каких-то.
– А, наверное, это Мо и Лу. Они всегда голодны и всегда охотятся вместе. Видимо, сейчас эти мутовчатые недомерки дерутся над добычей.
Два тощих ветвистых существа топтались вокруг исходящих запахом экскрементов, хлеща и бодая друг друга. Периодически одно из них победоносно водружало себя на драгоценный субстрат, вонзая корни в питательную среду, и замирало в экстазе, который, впрочем, длился недолго, ибо второе тут же яростно атаковало, и оба куста, сцепившись, начинали кружить по земле подобно перекати-полю.
– Ну и вонь они сейчас разведут! – воскликнул охотник, запуская в дерущихся камнем.
Оба растения тут же прекратили единоборство и, перемазанные фекалиями с корней до кончиков листьев, рванулись прочь.
Из-за горизонта появилась иссиня-черная туча, предвещавшая обещанный дождь. В воздухе парило. Тяжело вздохнув, человек отер со лба пот, поднялся и взял пилу.
– Ну что ж, пора за работу.
– Итак, ты всерьез намерен довести дело до конца? – спросило дерево.
– Увы.
– Скажи, как тебя зовут?
– Учитывая сложившуюся ситуацию, я бы назвал этот вопрос странным. Что тебе за дело?
– Ты очень занятный экземпляр. С тобой было интересно поговорить.
– Да уж. Ты, действительно, любишь потрепаться!
– Это семейная традиция.
– О`кей, я Стив Хантер.
– Очень приятно, Стив.
В этот момент внутри дерева послышалось странное пробулькивание, завершившееся вполне знакомым человеческому уху звуком, после которого воздух наполнился невыносимым зловонием. Хантер поперхнулся от неожиданности и завертел головой в поисках источника запаха. Присмотревшись к дереву, он заметил, что на стволе появилась тонкая вертикальная щель.
– Ты знаешь, – проговорил Баодуб, – а ведь Рейли умер прямо здесь.
– Не хочешь ли ты сказать, что это он так воняет?
– В некотором смысле. Как бы тебе это объяснить… я… в общем, я, как-бы, съел его.
– Любопытно, он что, сгнил так быстро, что ты уже смог его съесть!?
– Ты не понял, Стив. Капитан был еще жив, когда я его ел. Ты разговариваешь с плотоядным растением. Только что я, наконец, закончил переваривать Рейли и теперь снова готов пообедать. Видишь ли, мои хватательные органы обездвиживаются на время, пока в желудке что-то есть. Иначе, нам бы с тобой не удалось побеседовать так долго.
Щель в стволе Баодуба медленно раскрылась, обнажив покрытое желтой слизью и шевелящимися шипами нутро.
– А ты оказалось опаснее, чем я предполагал, – проговорил охотник, поднимая пилу…
Завести ее Стив не успел. С неожиданным проворством один из корней хищного древообразного захлестнулся вокруг запястья своей жертвы и оторвал кисть руки вместе с зажатым в ней инструментом. Вопль боли и ужаса пронесся по степи, но тут же прервался, потому что, обвив человека змееподобными ветвями, растение швырнуло его в свое чрево, и ствол сомкнулся. Некоторое время изнутри еще доносилось неясное хрипенье, но потом раздался приглушенный хруст, и все стихло.
Два небольших кишари с безопасного расстояния наблюдали за происходящим. Когда зрелище достигло финала, один из них спросил:
– Как ты думаешь, Перк, скоро ли оно опять проголодается?
– Пожалуй, через месяц, не раньше. Этот был покрупнее предыдущего, – ответил второй.
– Тогда, я думаю, мы точно могли бы переждать дождь там.
И оба зверька наперегонки устремились к Баодубу, спасаясь от надвигающегося ливня.
Редакция 2006 г.
